скоростью. Местами нам попадалась сгоревшая техника, и разрушенное полотно дороги около этого места. В основном это были остовы уничтоженных броневиков подобные нашему. Сегодня был третий день в пути, и мы должны были приехать к колонии, если верить искину броневика. На подъезде к колонии мы первый раз встретили броневик подобный нашему, а через полчаса часа второй. У нас в броневике была установлена рация, вроде нас вызывали, но я не знал позывных Неры и не отвечал, двигаясь дальше. Когда мы подъехали, к колонии рация вообще не замолкала. Постоянно кто-то с кого-то вызывал на общей волне. Когда до колонии осталось совсем немного, когда я свернул и заехал в большой куст. Мила отвлеклась от рации, которую постоянно слушала и спросила:

— Ты чего? Мы не приехали ещё?

— Ты предлагаешь ехать к ним в гости?

— Да. Кто увидит нас внутри броневика?

— Мы с тобой не похожи на аварцев.

— У них только двое были аварцами, а остальные непонятно кто.

— Если будет проверка перед въездом в колонию? Что делать будем?

— Там посмотрим.

— Нет, смотреть будем издалека и осторожно. У меня нет желания посетить местную тюрьму. Думаю у тебя тем более.

— Как скажешь.

Оставили броневик и меньше чем через час вышли к колонии. Вернее к тому, что от неё осталось. Аварская колония ничем не отличалась от оширской, такие же развалины и воронки, оставшиеся после бомбардировки.

Мы заняли позицию на втором этаже одного из остатков дома, и Мила стала осматриваться вокруг. Биосканер молчал.

— Чисто — огласила она свой вердикт через полчаса наблюдения.

— Значит и эти в бункере живут.

— Что будем делать?

— Двигаться дальше. Выбери высокое место, и двигаемся к нему.

— Ночь скоро, может, стоит вернуться?

— Ночь это хорошо. Крысы нам не страшны. Двигаемся вперёд.

Здесь было точно также как у оширцев, местами всё было разрушено, а местами сохранились почти целые здания. Однако в отличие от оширской колонии здесь был сильный пожар, и многие дома выгорели почти полностью.

Мы шли дальше и совершенно неожиданно для нас вышли к совершенно целым домам. Нас разделяла широкая полоса пустого пространства, за которой начинались жилые дома.

— Алекс они жилые — сообщила Мила, оторвавшись от бинокля.

— Вижу. Значит, аварцы не в бункере живут. Это радует. Не радует другое.

— Что?

— Посмотри вокруг домов, что ты видишь?

— Забор.

— Высокий забор. Это значит, что они кого-то опасаются.

— Думаешь крыс?

— Скорее двуногих крыс. Нужно быть осторожнее. Может в этих развалинах есть ещё кто-то.

— Что будем делать?

— Наблюдать, когда стемнеет, схожу туда осмотрюсь.

— Почему не сейчас?

— Я физиономией слегка не вышел и цвет кожи не особо подходит для местных условий. Осмотрись лучше вокруг, нужно найти высокое место, чтобы оттуда всё просматривалось.

Она выбрала остатки административного здания справа от нас. Оно было наполовину разрушено, но треть здания сохранилось, и мы по обломкам вскарабкались на третий этаж. Здесь не однократно кто-то бывал. Зачем стало понятно, когда мы оказались наверху. Сверху было хорошо видно дорога, ведущую к жилым домам колонии, как и большая часть сохранившейся колонии. Она к нашему удивлению оказалась достаточно большой по размеру. Были видны не только жилые дома, но и нежилые здания. По дороге, ведущей к жилым домам, промчались два багги. После них проехал броневик подобный нашему и ещё что-то, переделанное из грузовика с пулемётом на крыше. Из колонии выехал броневик и уехал по своим делам.

— Алекс на въезде нет никакой охраны. Нужно было ехать на броневике.

— Кто знал, что здесь такая мирная обстановка.

— Чего им бояться? Оширцы из бункера нос не кажут.

— Это точно.

— Возвращаемся к броневику?

— Нет. Почти стемнело, понаблюдаем еще, и я схожу туда на разведку.

— Что значит ты?

— Ты останешься здесь.

— Ни за что! Я с тобой!

— Мила я не знаю, как там сложиться и не хочу рисковать тобой.

— Я здесь одна не останусь. Как я тебя в случае чего искать буду?

— Меня искать не придётся в случае чего, я сам найдусь.

— Нет! Я с тобой.

Посмотрел на неё и понял, уговаривать бесполезно она не останется здесь одна. Настроена она была очень решительно.

— Как мне тяжело с тобой.

— Терпи.

— Терплю. Снимай скафандр пойдём осматривать местные достопримечательности.

— Зачем снимать?

— Ты здесь видела кого-нибудь в скафандре? Впрочем, у тебя есть возможность не снимать его и остаться здесь.

Спрыгнул вниз. Сработала автоматика скафандра, и он помог мне мягко приземлиться. Мила приземлилась рядом. Мне самому очень не хотелось расставаться с клинками и скафандром, но было нужно. С собой взял только ручной бластер и винтовку. Рюкзаки клинки и скафандры мы оставили в развалинах.

Уже стемнело, когда мы вошли в жилой сектор колонии. Во многих домах горел свет, но на улице было как-то пустынно. Два раза нам попались местные жители, спешащие домой. Они не обратили на нас никакого внимания и прошли мимо по другой стороне дороги. Оба прохожих не были аварцами и были вооружены бластерами. Это значило, что они не были рабами. Впрочем, здесь был не Авар, и пока было непонятно какие здесь порядки. Скоро жилые дома здесь сменились зданиями складского типа. Мы свернули и пошли вдоль них. Из одного здания выехала багги, и я заглянул внутрь. В этом здании располагалась ремонтная мастерская и внутри шла работа над ещё одной багги.

Я поискал сеть, но сети здесь не оказалось. Нужно было у оширцев проверить, но мне там такое даже в голову не пришло. Мы прошли склады и свернули на другую улицу, на ней находились двух этажные дома, на первых этажах которых располагались торговые лавочки. Сейчас всё они были закрыты.

— Алекс как думаешь, чем они здесь торгуют? — спросила Мила.

— Сложно сказать.

— А откуда товар берут?

— Даже не знаю. Наверно остались запасы, припрятанные с того времени.

— У них здесь всё мирно выглядит.

— Так мирно, что все по домам прячутся?

— Ночь на улице.

— Мне кажется не всё так однозначно. Вспомни места наших стоянок, они всегда прятались от кого-то.

Мы вышли к длинному зданию. У входа в него стояли три багги.

На двери была корявая и облезлая надпись — бар.

— Зайдём?